Нередко проигравшие в третейском суде стороны пытаются оспорить принятое арбитрами решение или препятствовать его принудительному исполнению со ссылкой на то, что спор имеет публично-правовой характер или противоречит публичному порядку, затрагивает государственные интересы и имеет социальную значимость. Однако в настоящий момент среди государственных судов формируется тренд на пресечение злоупотреблений проигравших сторон при приведении в исполнение вынесенных против них решений третейских судов. При этом во внимание принимается поведение стороны на этапе рассмотрения третейского дела – если сторона активно участвовала в рассмотрении спора, не оспаривала компетенцию арбитров и изложила свою позицию, то после вынесения третейском судом решения она не вправе недобросовестно возражать против его исполнения, в частности, ссылаясь на неарбитрабельность спора.

В одном из недавно рассмотренных дел № А40-189594/2017 Агентство по страхованию вкладов (АСВ) оспаривало решение МКАС при ТПП РФ, отказавшего находившемуся под управлением АСВ банку в иске о взыскании крупной суммы задолженности, по причине неарбитрабельности данного спора со ссылкой на то, что деятельность АСВ, занимающегося банкротными процедурами от лица государства, носит публичный характер.

Однако суд не согласился с подобной аргументацией, поскольку АСВ само инициировало данный спор в МКАС при ТПП РФ, активно участвовало в его рассмотрении и не заявляло отводов составу арбитража, что свидетельствует о его добровольном согласии с наличием у МКАС при ТПП РФ полномочий для рассмотрения спора. При таких обстоятельствах попытка АСВ оспорить вынесенное против него решение третейского суда по причине отсутствия у третейского суда компетенции была признана государственным судом злоупотреблением правом, в связи чем суд оставил решение МКАС при ТПП РФ в силе.  

В одном из недавних дел Верховный Суд рассматривал вопрос о том, можно ли обязать компанию снести возведенные на государственной земле капитальные объекты, если договор с местной администрацией предусматривал право застройщика размещать на участке исключительно временные сооружения, а также обязанность снести их по истечении срока действия договора. Верховный Суд пришел к выводу, что, несмотря на получение застройщиком разрешительной документации от органов публичной власти, допускающей строительство капитальных объектов, застройщику необходимо было учитывать в первую очередь положения договора, на основании которого он получил в пользование земельный участок. Поскольку данный договор не допускал размещение капитальных объектов, все возведенные обществом строения подлежат сносу и общество не вправе претендовать на исключительное право пользования земельным участком со ссылкой на то, что оно является собственником расположенных на нем объектов недвижимости.

В данном деле (Определение ВС РФ от 16.01.2018 № 305-ЭС17-14514) компания заключила с местной администрацией договор на право размещения на земельных участках некапитальных объектов (торговых павильонов входного типа). Договор был заключен сроком на 15 лет и предусматривал, что по истечении срока действия договора павильоны должны быть демонтированы. Однако в нарушение условий договора компания возвела на участке капитальные объекты и после прекращения срока договора отказалась их сносить, сославшись на то, что объекты недвижимости были возведены на законных основаниях и в соответствии с полученными компанией разрешительными документами. В связи с этим компания утверждала, что уведомление о прекращении действия договора направлено на лишение компании права собственности на объекты недвижимого имущества, и общество как собственник объектов недвижимости обладает исключительным правом на приобретение в собственность или в аренду земельных участков, на которых они расположены.

В связи с этим администрация обратилась в суд с требованием об освобождении земельных участков и сносе построенных компанией капитальных объектов. Суды первой и апелляционной инстанций согласились с доводами компании и в удовлетворении иска отказали. Однако Верховный Суд отменил решения нижестоящих судов и подчеркнул, что подписывая договор, компания соглашалась с тем, что вправе размещать на участке только некапитальные объекты, а также обязалась возвратить участок в освобожденном от построек виде.

Таким образом, с учетом данной позиции застройщикам следует учитывать положения договоров с собственниками земельных участков, чтобы избежать риска признания объектов недвижимости самовольными постройками, подлежащими сносу.

Верховный Суд рассмотрел дело, в котором уволенный работник требовал взыскания премии с бывшего работодателя. Учитывая регулярность выплаты премии, работник считал премию обязательной частью заработной платы и после того, как ее перестали выплачивать, обратился в суд. Верховный Суд в иске отказал, еще раз подтвердив позицию о том, что премия является правом, а не обязанностью работодателя и выплачивается по его усмотрению.

В рассматриваемом споре (дело № 69-КГ17-22) банковский работник обратился в суд с иском о взыскании ежемесячной премии с компании-работодателя. Заработная плата работника состояла из оклада и ежемесячной премии, которая в соответствии с положением об оплате труда рассчитывалась как процент от оклада, умноженный на коэффициент выполнения общебанковского показателя. Последние несколько месяцев данный показатель составлял 0%, и поэтому работодатель перестал выплачивать работникам премии, что и послужило поводом для обращения работника в суд.

Мнения судебных инстанций по вопросу о том, являлась ли премия обязательной выплатой, разошлись, и дело дошло до Верховного Суда. По результатам изучения трудового договора с работником и локальных нормативных актов компании-работодателя Верховный Суд пришел к выводу о том, что премия относится к стимулирующим выплатам, не входит в состав обязательной части заработной платы и является правом, а не обязанностью работодателя. Верховный Суд также подчеркнул, что на добровольный характер выплаты премий указывает ст. 191 ТК РФ, которая ставит выплату премии в зависимость от различных обстоятельств, в т.ч. от добросовестности исполнения работником трудовых обязанностей, результатов экономической деятельности организации и т.д. Таким образом, Верховный Суд отказал работнику во взыскании премии с бывшего работодателя.

В связи с этим во избежание спорных ситуаций с работниками компаниям рекомендуется прямо указывать в трудовом договоре и локальных актах, что премия не является обязательной выплатой либо четко прописывать условия, при выполнении которых работодатель будет готов обеспечить выплату премии, в частности, при достижении компанией определенных финансовых показателей.

По результатам проведенного исследования эксперты констатировали, что последние 3 года, несмотря на общемировой тренд на увеличение прозрачности бизнеса и разнообразные инициативы российских властей в этом направлении, российский рынок становится все менее прозрачным. Так, из-за санкций, уменьшения активности российских компаний на международных рынках и существенного увеличения регуляторной нагрузки в 2017 г. компаний, которые отчитываются о своей деятельности публично, стало вдвое меньше по сравнению с 2015 г.

Организованное специалистами Российской региональной сети по интегрированной отчетности масштабное исследование показало, что в России корпоративная прозрачность бизнеса снижается из года в год. Так, эксперты выяснили, что с 2015 по 2017 год доля компаний, не предоставляющих публичную отчетность, выросла более чем в два раза: с 25 до 57,5%. По мнению экспертов, данный негативный тренд объясняется сворачиванием российского бизнеса на западных рынках, переходом публичных компаний в статус непубличных, а также в связи с увеличением регуляторной нагрузки на бизнес и зарубежными санкциями против крупных российских компаний.

При этом даже корпоративная отчетность тех компаний, которые в силу закона обязаны ее публиковать, далеко не всегда транспарентна. По оценкам экспертов наиболее открытыми были признаны компании в сфере телекоммуникаций, в то время как компании, имеющие отношение к строительству инфраструктуры, сельскому хозяйству и продуктам питания публикуют данные о дочерних и аффилированных компаниях, не отвечающие критериям прозрачности. 

Экономическая коллегия Верховного Суда рассмотрела спор о взыскании неустойки за несвоевременное перечисление авансовых платежей по договору технологического присоединения. Заявляя соответствующий иск, исполнитель ссылался на общее положение договора о неустойке за неисполнение заказчиком любых обязательств по договору. Однако заказчик, напротив, утверждал, что на авансовые платежи неустойка не подлежит начислению. Верховный Суд признал возможность согласования неустойки за просрочку выплаты аванса принципиально допустимой, однако указал, что она может начисляться только в тех случаях, когда на это имеется прямое указание закона или договора, при этом общего указания на начисление неустойки за нарушение любых договорных обязательств для этих целей недостаточно. Поскольку в данном случае прямое указание на начисление неустойки за нарушение именно срока внесения авансов отсутствовало, Верховный Суд счел, что при таких обстоятельствах неустойка на аванс не должна начисляться.

В рассмотренном судами деле (дело № 310-ЭС17-11570) сетевая организация и общество заключили договор о технологическом присоединении к электросетям. Договор предусматривал график платежей, который включал в том числе предварительную оплату путем внесения авансовых платежей. Однако общество вносило платежи с нарушением установленных договором сроков, что и послужило основанием для обращения сетевой компании в суд с требованием о взыскании неустойки за нарушение обществом сроков внесения платежей. При этом сетевая компания ссылалась на норму договора о том, что в случае нарушения одной из сторон сроков исполнения своих обязательств по договору такая сторона обязана уплатить другой стороне неустойку.

Суд первой инстанции в удовлетворении требований отказал, сославшись на то, что соответствующая норма не распространяется на взыскание неустойки за нарушение сроков внесения авансовых платежей. Суд апелляционной инстанции счел, что буквальное содержание пункта договора об ответственности допускает начисление неустойки за нарушение любых обязательств сторон, в том числе и за нарушение сроков внесения авансов и отменил решение суда первой инстанции, удовлетворив иск в части, снизив при этом размер неустойки в соответствии cо ст. 333 ГК РФ. Суд кассационной инстанции поддержал позицию суда апелляционной инстанции.

Однако Верховный Суд не согласился с судами нижестоящих инстанций, указав, что начисление неустойки на авансовые платежи допускается, только если это прямо установлено законом или явно выражено в соглашении сторон. Таким образом, с одной стороны, Верховный Суд подтвердил принципиальную возможность согласования неустойки за просрочку внесения авансовых платежей, но пришел к выводу, что для этого недостаточно общего указания в договоре на начисление неустойки за нарушение договорных обязательств. Данная позиция высшей судебной инстанции ориентирует участников оборота на то, чтобы в договоре прямо указывать, что за просрочку внесения авансовых платежей заказчик также должен уплатить неустойку, чтобы избежать бесплатного кредитования заказчика и злоупотреблений с его стороны.